«Одна Елизавета…» Дарио Фо в Гомельском молодежном театре
Для своего бенефиса актриса Гомельского городского молодежного театра Наталья Голубева предложила пьесу «Как бы случайно женщина – Елизавета» Дарио Фо в переводе Ирины Константиновой и, не исключено, что не раз об этом пожалела. Артистка, предстающая в репертуаре последних лет в образах старомодных блондинок с несложившейся судьбой («Госпожа удача» Игоря Афанасьева, «Я стою у ресторана: замуж – поздно, сдохнуть – рано» Эдварда Радзинского и др.), выдерживает наисложнейший спектакль, оставаясь, как в монодраме, в самом центре действия, играя эпатажные, «неудобные» сцены и демонстрируя огромную внутреннюю энергию и диапазон от некрасивой старости до кокетливой, самоуверенной влюбленности.
Трагикомедия «Одна Елизавета…» в постановке еще неизвестного и необычайно талантливого Дениса Федорова раскрывает свой вкус постепенно, как элитное вино – от отторжения умышленно вульгарных реприз до драматических откровений финала. Художник Павел Ворошко решает сценическое пространство посредством геометрических форм и линий (трон-исповедальня, белый «троянский» конь, стена – английский газон). Неустойчивый трон стоит на груде перин и подушек, из-под которых в прологе появляются герои. Пока зрители заполняют зал, на открытой сцене среди подушек спит Елизавета со свинцовым лицом (Наталья Голубева). Сомнамбулическая увертюра под звуки радио BBC размывает границы сонного бреда и действительности. Сценический мир предстает таким, каким увидел бы его человек, только открывший глаза и еще окончательно не очнувшийся ото сна.
Готовясь к ночи любви, Елизавета подготавливает казнь. На сцене мы не увидим ее последнего возлюбленного Эссекса, ведь ожидание взаимности важнее самого предмета чувства. Призрак обезглавленной Марии Стюарт становится alter ego Елизаветы, гильотина – зеркалом, и королеве кажется, что это ей палач отрубает голову. Путь власти – путь саморазрушения и потеря себя. Об этом же свидетельствуют сатирические картины жизненного финала Елизаветы. Основавшая англиканскую церковь, она произносит финальный монолог с микрофоном в руках, как христианские телепроповедники в США, «многотысячная аудитория» аплодирует ей, а из-за газона-стены на сцену выбрасываются отрубленные безобразные головы, среди которых – и голова Эссекса.
Несмотря то, что действие центрировано вокруг Натальи Голубевой, режиссеру удается выстроить ансамбль, успешно используя природу актеров. Сергей Артеменко, изобретательно интерпретирующий Донаццу, не выглядит как трансвестит – зритель быстро забывает о том, что характерную женскую роль играет молодой мужчина. Татуированный Томас в исполнении Ярослава Кублицкого приобретает эксцентричность и сексуальную свободу. Ирина Чернявская в роли Марты не выбивается из предложенного амплуа и в своей эмоциональной статичности не отвлекает внимание от центрального персонажа. Строгая, с католическими четками на руке, она создает образ одаренного человека, способного быть первым, но вынужденного «обеспечивать тыл».
Современный Молодежный берет тон и манеру разговора, свойственную Независимому театру 1990-х годов, но не отвык ли от этого гомельский зритель? Например, манипуляции ведьмы Донацци с Елизаветой как сатира на современную косметологию и пластическую хирургию, к сожалению, вызывают у зрителя шок и недоумение вместо иронии и справедливого смеха.
Преодолев череду скандалов переломного XXIV сезона, театр под руководством директора Елены Мостовенко постепенно выходит из организационно-творческого кризиса. Летом 2017 года коллектив впервые в истории белорусского театра представил пьесу «Метод Грёнхольма» Жорди Гальсерана (психологический триллер «Метод» в постановке Виталя Кравченко и визуальном решении Кристины Барановой). На склоне года театр вновь оказался первым в прочтении пьесы итальянского «паяца», лауреата Нобелевской премии по литературе Дарио Фо, и в очередной раз стал площадкой для новой, актуальной режиссуры.
Світа робіць каралеву // Мастацтва, №2, 2018
